«Мій арешт – це меседж вільній журналістиці». «Суд» в окупованому Криму заочно «арештував» ведучу ATR Гульсум Халілову на два месяці

Ведущая телеканала ATR Гульсум Халилова была заочно «арестована» на два месяца «судом» в оккупированном Крыму.

Оказалось, что постановление «Киевского районного суда» Симферополя появилось еще 12 июля. Саму журналистку не уведомили об открытии “дела” против нее. Она узнала обо всем из соцсетей.

Своей оценкой происшедшего Гульсум Халилова поделилась с QHA media.

— Как вы оцениваете факт вашего заочного “ареста”?

— Я это расцениваю  ровно также, как и задержание десятков других крымских татар, задержание гражданских активистов, в том числе Наримана Мемедеминова, Сервера Мустафаева. То есть это – целенаправленная политика Российской Федерации против всех тех, кто является для нее инакомыслящим и неудобным.

В данном случае через призму Гульсум Халиловой – это такой месседж свободной журналистике, которая говорит о репрессиях в Крыму.

Это месседж, в первую очередь, телеканалу АТR, который переехал из оккупированного Крыма и продолжает здесь работать, бороться за свободу слова и рассказывать о репрессиях в Крыму. Я часть этого большого телеканала.

Я это воспринимаю исключительно как давление на плюрализм и давление на свободу слова.

— А как вы считаете – почему дело возбудили именно против вас?

— По словам моего адвоката Эмиля Курбединова, меня обвиняют в участии в запрещенном на территории России вооруженном  формировании, то есть в участии в батальоне имени Номана Челебиджихана.

С начала Гражданской блокады Крыма – с 20 сентября 2015 года до 1 января 2016 года – я работала там полевым журналистом и выполняла там исключительно свои журналистские обязанности. Я так понимаю, к чему-то нужно было придраться, и меня решили обвинить в участии в этом батальоне.

На самом деле мои слова проверить очень легко. Если проанализировать все эфиры телеканала АТR с 20 сентября 2015 года до первого января 2016 года, то вы увидите, что ежедневно я выходила в прямые эфиры, делала сюжеты, брала интервью и рассказывала о том, что происходит в рамках гражданской блокады Крыма. Полагаю, именно из-за того, что я там работала, меня и решили как-то задействовать в этом всем процессе. Им же надо что-то придумать.

Кому-то вменяют участие в Хизб ут-Тахрир за то, что человек более религиозен. Кого-то за помощь ветеранам обвиняют в вымогательстве денег. А меня – из-за того, что я работала именно на блокаде – обвинили в участии в каких-то вооруженных бандформированиях.

Надо было что-то “слепить”.

— Вы бываете в Крыму?

— Я выехала из Крыма в 2015 году. И после этого в Крыму я не была. Я, конечно же, опасаюсь за свою жизнь. Опасаются, в принципе все, кто находится на территории Крыма. А тот, кто говорит о репрессиях – попадает в тюрьмы. Понимая эти риски, я не езжу в Крым с 2015 года.

— Сегодняшние события заставили вас огорчиться?

— Вы знаете – нисколько. Потому что, если они это делают – это говорит об их смятении. Это говорит о том, что все журналисты, которые говорят о репрессиях – на правильном пути. Значит мы им мешаем, значит мы все делаем правильно.

— В каком ключе вы планируете продолжать свою работу?

— Я буду работать еще больше.