Волонтер Ольга Гальченко: «Мне кажется, богатые живут в какой-то параллельной вселенной»

За три года…Чуча — кошка, из которой сепаратисты сделали растяжку, спасенная украинскими бойцами. Фото: личный архив

О волонтерстве, основной работе, ситуации на передовой, джипах на Подоле и о том, чем каждый может помочь нашим бойцам, мы поговорили с волонтером Ольгой Гальченко. 

— Все знают вас как волонтера, но есть же и другая сторона вашей жизни. Чем занимаетесь? Где работаете? Как много времени уходит на волонтерскую деятельность?

— Я работаю в фонде "Відродження", в правозащитной программе. Начальство очень понимающе относится к волонтерству, поэтому у меня есть возможность совмещать работу, помощь и поездки в АТО.

— Вы много ездили по миру, но, судя по отчетам о поездках на передовую, вполне комфортно чувствуете себя и в самых спартанских условиях. Вам это легко далось?

— На самом деле в путешествиях у нас тоже все по-спартански. Да и страны мы выбираем не совсем туристические (Сирия, Ливан, Иран, Восточная Турция). Подальше от избитых троп, комфорта, "ол инклюзива", гостиниц. В какой-то мере поездки в АТО — это логическое продолжение наших путешествий. 

Первая штурмовая. Фото: личный архив

— Вас с сестрой все знают как "заек". Расскажите, как и когда появилось это прозвище?

— "Зайки" появились очень давно. Эта история тоже связана с путешествиями, во время которых мы обычно забираемся в какие-то дикие трущобы. И вот наш подход к подобным мероприятиям — "мы зайки". Милые, очаровательные, хлопаем ресницами, болтаем ушками, все нас любят и все нам помогают. Хотя внутри мы не такие безобидные и можем за себя постоять. На самом деле это было ироничное прозвище, и 0но прижилось.

Немрут-Даг, Юго-Восточная Турция. Фото: личный архив

— Часто ездите в зону АТО?

— В среднем раз в полтора-два месяца. Сложно сосчитать количество. Может, 15-20 раз.

— Когда в последний раз ездили на фронт? Расскажите о самом страшном эпизоде из всех ваших поездок.

— Последняя поездка была по маршруту Марьинка — Авдеевка — Светлодарская дуга. В Авдеевке попали под обстрел. Я осталась ночевать у знакомых "правосеков". Они с самыми благими намерениями выделили мне отдельный дом и заперли там, "шоб ніхто не вкрав". Я уже укладывалась спать, когда вырубился свет и начался сильный обстрел. Выбраться из дома самостоятельно я не могла. Через несколько минут, конечно, вломились мальчики и забрали меня в укрытие, но до этого было страшно. 

Фото: личный архив

— Как развиваются отношения волонтеров с государством? Что нужно сделать, чтобы государство смогло закрывать все потребности самостоятельно?

— Главная проблема нашего государства — бюрократия. Чтобы доставить машину в АТО, иногда нужно более полугода. Допустим, вы купили машину еще в июле, в сентябре ее доставили на границу, потом растаможка, другие бюрократические процедуры… В результате в АТО машина попадает в феврале — начале марта. А в нашей ситуации промедление смерти подобно. Нельзя ждать столько времени. За эти полгода потребности и запросы изменились. 

Дебальцево. Фото: личный архив

— Сложно не заметить, что у нас при власти не просто богатые, а нереально богатые люди. Почему у такой богатой власти такой бедный народ, раздетые и безоружные бойцы? Просто интересно ваше видение ситуации.

— Когда я вижу огромные джипы, которые едут по узеньким улочкам Подола, хочется остановить их и спросить: "Почему? Почему эта машина не в АТО? Отправьте ее в Авдеевку, в Марьинку. Ей там самое место. Будет где разгуляться". Мне кажется, богатые живут в какой-то параллельной вселенной, не отдают себе отчета в том, что происходит. Это такая закрытая каста, которая парит где-то над нами.

— Мы очень любим животных и до сих пор не можем забыть ваш пост про кошку, из которой сепаратисты сделали растяжку. Как они дошли до такого? 

— Это для нас в Киеве звучит чудовищно, а там это просто реалии конфликта. Такое часто происходит на войне. Люди морально деградируют. Наши, к счастью, не опускаются до того, чтобы использовать животное в качестве растяжки. Я знаю, что во время чеченской войны было гораздо хуже. Там использовали детей.

— Расскажите немного о Василии Слипаке. Как близко вы его знали? Очень трогательная история с его кошкой… 

— Я его знала еще по Парижу. Мама работает во Французском культурном центре, они вместе много делали для украинской диаспоры. Мы не часто виделись, но это был свой в доску человек. С ним не нужно было десять лет дружить, чтобы привязаться. 

С Василием Слипаком. Фото: личный архив

— Когда Василий погиб, его подруга из Парижа написала, что хотела бы в память о нем забрать котят. Мы отправились в эту милую, но печальную миссию. Кот убежал куда-то в поля партизанить, а кошку поймали, привезли в Киев. Сделали ей все прививки, оформили паспорт и отправили в Париж.

 Василий Слипак с котенком. Фото: amn.com.ua

— Болезненный вопрос о потерях. Вы явно с любовью и нежностью относитесь к своим "подопечным"…

— Я часто говорю, что идеальное волонтерство — это если бы я вообще никого не знала, отправляла посылки анонимно "Новой почтой". На войне все очень быстро происходит: дружба, связь, побратимство. Достаточно пережить вместе один обстрел, чтобы стать близкими людьми.

— Что чувствуете по возвращении из АТО?

— Дня два после поездки просто привыкаю. Тяжело переключаться. На фронте действует право сильного, нет полиции или правил дорожного движения. Там все по-другому, все более яркое, настоящее. А когда возвращаешься сюда, все какое-то блеклое.

Фото: личный архив

— Дайте совет тем, кто хочет помочь нашим бойцам, но не знает как. С чего начать? 

— Прежде всего помогать нужно через волонтеров, которых знаете и которым доверяете. В этой сфере много спекулянтов. Выбирайте тех, кого знаете лично или давно читаете на Facebook. Самое полезное, что можно сделать, не выезжая из Киева, — это плетение маскировочных сеток. Их никогда много не бывает. На разные сезоны разные цвета. А вообще я за микроменеджмент. Мне нравится помогать точечно, конкретному человеку.