Все больше стран – за ограничение права вето в Совбезе ООН

На прошлой недели в столице Латвии проходила традиционная Рижская конференция, The Riga Conference. С 2006 года в Риге каждый год собираются политики и эксперты, чтобы обсудить вопросы внешней политики и обороны; проблемы, затрагивающие трансатлантическое сообщество.

Министр иностранных дел Латвии Эдгар Ринкевич, как представитель принимающей стороны, имел чрезвычайно загруженный график. Однако при этом он все же нашел время, чтобы ответить на несколько вопросов от Укринформа.

— Как бы вы могли подвести итоги Рижской конференции-2017?

— Если обобщать всё, что мы услышали за два дня ее проведения, то все темы хорошо знакомы: НАТО; региональная безопасность; вопросы будущего Евросоюза; вопросы Восточного партнерства; реформы в Украине; Молдавия, Грузия, другие наши восточные партнеры, например, Белорусь, Армения, Азербайджан… Я думаю, что в целом эта конференция является кардиограммой осеннего сезона 2017 года.

На ней я услышал некий оптимизм по поводу будущего Евросоюза, но и некий пессимизм по поводу безопасности. При этом мы все понимаем: ситуация, которая сложилась в Европе, она – надолго (нравится нам это или не нравится). Составные части этой картины: то, что происходит на востоке Украины, противозаконная аннексия Крыма и только что прошедшие учения «Запад-2017», которые показывают некое военное противостояние в этом регионе…

Знаете, я пожалуй, уточнил бы свое предыдущее определение. Рижская конференция скорее даже показывает энцефалограмму (в медицине – фиксирование активности головного мозга –  ред. ) мышления политиков, журналистов, экспертов. Благодаря ей, мы яснее видим, где, в каком мире находим себя в 2017 году.

— Что было нового и важного именно на этой конференции?

— На мой взгляд, новое – то, что здесь выступил заместитель секретаря Совета безопасности Российской Федерации (Михаил Попов участвовал в открытой дискуссии «Quo Vadis/Куда идешь, Россия?» –  ред .). Даже не помню, когда это было в последний раз. Это конференция иногда обсуждает Россию, но не говорит с Россией. Данное же выступление было довольно интересно. При этом, конечно же, мы остаемся при своем мнении, российские партнеры – при своем. Но для меня это была главная новизна в прошедшей конференции.

— А какую вы можете предположить повестку на предстоящий год?

— В следующем году, несомненно, будет что-то другое, новое, интересное, появятся другие проблемы для обсуждения. Вероятно, больше внимания уделим Великобритании. Потому что тогда будут уже подходить к завершению переговоры о Brexit'е.

— Какие самые важные мессиджи, заявления были на Рижской конференции для Украины и от Украины, с учетом того, что здесь был глава украинского МИДа Павел Климкин?

— Думаю, никого не удивлю, если скажу, что мессидж один – Украина может помочь сама себе. Она может стать сильной только в том случае, если будет внедрять реформы, осуществлять перемены, которые ей необходимы. Мы можем помочь: и советом, и деньгами. Но никто другой не сделает Украину успешным государством, членом европейской семьи.

Если же уточнять именно наши задачи… Первая из них сейчас состоит в том – и я это очень хорошо почувствовал, разговаривая здесь с господином Климкиным, – чтобы сохранять Украину в повестке дня Евросоюза. Это нельзя недооценивать. Рядом с этим – смежные вопросы: санкции против России, вопрос единой внешней политики Евросоюза по отношению к восточным партнерам… Нужно чтобы все эти темы не сходили с повестки дня глав правительств, министров иностранных дел, а также и просто широкой общественности Евросоюза…

Вы же видите, как происходит. Случился миграционный кризис – и все газеты, телевиденье обсуждают его. Что, конечно, тоже важно и становится самым насущным вопросом для европейских правительств, министров. Далее, что-то происходит в Сирии – и все бросаются обсуждать это. Кризис в Северной Корее – с повестки вообще сметается всё… И так каждый раз. Но когда начинается обсуждение и работа в связи со следующим наступившим кризисом, важно чтобы в повестке дня сохранялась Украина.

— Это все первый пункт?

— Да. Второй пункт – сохранение финансового и, я бы сказал, интеллектуального пакета для поддержки реформ в Украине. Это будет связано не только с количеством и качеством законов, но и с их исполнением. И это уже другая фаза, более сложная по сравнению даже с принятием нужных законов.

Третий пункт – мы с господином Климкиным тоже много говорили о нем. Есть такая тенденция – снять с повестки дня, запихнуть куда-то подальше вопрос о Крыме, о тех нарушениях прав, которые там происходят, арестах крымских татар. А это большой и важный вопрос, который не должен сходить с повестки дня международных организаций, начиная с ООН и кончая ОБСЕ, Советом Европы.

— Заканчивалась Рижская конференция дискуссией о популизме и угрозах, которые он несет демократическим странам. Есть ли в этом какой-то символизм, постановка проблемы на предстоящий год?

— Нет. Могу приоткрыть организационные тайны кулис нашей конференции. Так сложилось случайно: люди, которых мы хотели бы видеть на дискуссии о популизме, смогли приехать только в конце конференции. Однако эта проблема, сама по себе, конечно важна.

Вспомним прошлый год. Если не ошибаюсь, тогда конференция проходила в конце октября. Все еще только ждали выборов в Соединенных Штатах Америки. Была большая неопределенность с выборами по Нидерландам, по Франции, по Германии. Сейчас у нас уже есть ясная картина – кто есть кто в этих ключевых государствах. И сейчас уже можно проанализировать, насколько оправданны были наши опасения, что в результате всплесков популизма могут победить партии популистского толка. Мы видим, что в ФРГ «Альтернатива для Германии» все-таки прошла в Бундестаг с 13%: не первая, но все же. Примерно та же картина в Нидерландах… Во Франции на президентских выборах, и на выборах в нижнюю палату все-таки победили силы, которые мы называем центристскими, проевропейскими. Сейчас важно было подвести итоги того, что произошло на выборах за прошедший год. А также понять, что нужно предпринять, чтобы снизить эту волну популизма. И здесь нужно сделать еще очень многое.

— Другая тема. Вы были на недавней Генеральной ассамблее ООН и там поднимали несколько важных вопросов. Во-первых, об инициативе, выдвинутой Францией и Мексикой в связи с тем, что некоторые члены Совета Безопасности ООН злоупотребляет своим правом вето. Во вторых – о необходимости более тесной координации между Совбезом ООН и Международным уголовным судом в Гааге. Стало ли мнение международной общественности по этим вопросам более консолидированным?

— Первую из названных вами инициатив мы поддерживаем уже три или четыре года. И если сравнивать нынешнюю ситуацию с 2014-2015 годами, то инициативу Франции и Мексики о добровольном воздержании в применении права вето поддерживают уже очень много стран. Но, к сожалению, не все постоянные члены Совбеза ООН, как, например, Российская Федерация, Китай. Мы видим также некоторую сдержанность в этом вопросе Соединенных Штатов и Великобритании.

Однако есть и другая инициатива, которая была темой обсуждения на полях той же Генеральной Ассамблеи. Она выдвинута Лихтенштейном и заключается в том, что все страны, становящиеся членами Совета Безопасности ООН, воздерживаются от голосования против резолюций, которые предполагают устранение нарушений прав человека или преступлений против человечности. А также в том, чтобы возможные преступления, о которых мы говорим, автоматически были переданы Советом безопасности ООН в Международный уголовный суд. Сейчас, кстати, это не всегда происходит. Посмотрите, например, что случилось с двумя или тремя резолюциями по поводу Сирии в связи с преступлениями президента Башара Асада… Словом, и в этой сфере еще очень много работы. Но, повторюсь, число государств, которые поддерживает данные инициативы, кстати, тесно связанные друг с другом, растет.