Почему Мангер все еще сидит: истинная картина дела

Такой пост разместил, и прокомментировал 3 дня судебных заседаний, в Facebook адвокат Дмитрий Ильченко.

"Вот и прошли ещё 3 дня судебных заседаний по делу Владислава Мангера. Год ушёл на то, что бы ознакомится со всеми письменными материалами по делу, коих прокурор изготовил целых 60 томов.

Таким образом, больше новых доказательств со стороны обвинения мы уже не увидим. Что же, в итоге, мы увидели? А, как я и говорил много раз до этого – ровным счётом ничего. Ни в одном томе так и не нашлось ни одного доказательства причастности Мангера в преступлению. Это не шутка – там реально пусто. Все доказательства так и остались «показаниями с чужих слов». Например, свидетель Брага утверждает, что он узнал от свидетеля Пилипенко, что свидетель Павловский в присутствии свидетеля Пилипенко на вопрос о том, кто же заказал Катерину Гандзюк похлопал себя по голове и сказал «Лысый». А потом добавил, что ему об это рассказал «Мелкий».

И на подобном и строится всё обвинение.

Сегодня нам удалось в очередной раз поймать прокуратуру на лжи, причем совершенно явной. Одним из доказательств против Мангера являются показания Павловского о том, что в начале августа 2018 года к нему в приемную забежал «перепуганный Левин» и начал кричать «Это мы, это мы заказали Катю Гандзюк Торбину! Мы с Николаевичем! Не рассказывайте об этом Мангеру и Ставицкому!»

А вот свидетель Васянович (и прокурор, видимо, забыв про наличие показаний Павловского) утверждают, что Павловский узнал о том, что Торбин причастен только 17 августа 2018 года, якобы тоже от Левина.

Казалось бы, мелкий факт, какая разница когда Павловский узнал о том, что Торбин причастен? А эта мелочь оказалась крайне важной. Ведь удивительная выходит история: прокурор утверждает, что Левин заказал нападение Торбину. И вот у Торбина начинаются проблемы, он считает, что его вот-вот арестуют. Но едет он не к Левину, а к Павловскому, который обзванивает несколько человек, в том числе и Левина, и просит привести немного денег.

Странная ситуация, когда якобы не причастный к делу Павловский (который, к слову, в одно время был подозреваемым в убийстве Гандзюк, но потом обменял показания против Мангера на 1 год условно) организует для Торбина транспорт и возможность сбежать. Причем делает это без малейших вопросов. Но виноват, конечно же, Мангер.

Дошло до абсурда – сегодня судья попросила прокурора четко указать номера томов и страниц, в которых содержаться доказательства, на которые прокурор будет ссылаться. Понимаете маразматичность ситуации? Мы год изучали материалы, а теперь оказалось, что суду не понятно, а где же в этих материалах данные по поводу Мангера. Защите тоже не понятно, впрочем. Надеемся, что прокурор домашнее задание выполнит.

Ну а неуловимый мотив так и остался не уловимым. Прокурор так и не смог сформулировать, что же такое сделала Гандзюк Мангеру, что тот решил «облить её кислотой». Сам прокурор признал, что причина этого – не посты в фейсбуке. Так же оказалось, что и рубка леса не была тому причиной. Гандзюк против вырубки леса не боролась, а Мангер лес не рубил. Что же касается «критики Мангера со стороны Гандзюк», то сам же прокурор принес в суд столько примеров того, как Гандзюк критиковала чиновников области, что вышло, что Мангер ещё и был обделен её вниманием. Против него набралось не более десятка критичных материалов, ни один из которых не переходил на личности (в отличии от многих других, где Катерина материла чиновников, депутатов и даже министров).

Почему же Мангер всё ещё сидит? А кто же возьмет на себя смелость его выпустить. Ведь выпусти Мангера – значит десятки людей должны лишиться работы за фальсификацию дела. Президент, Генпрокурор и куча народных депутатов должны будут признать, что они год продержали в тюрьме невиновного человека просто потому, что голосистая группка «соросят» требовала голову именно Мангера, а не кого-то другого.

И при всём этом само рассмотрение дела в суде является абсолютно бесполезным, так как любой приговор – обвинительный или оправдательный, автоматически незаконен, ведь дело слушается не в том суде. Все уголовные дела слушаются по месту совершения преступления. Прокурор прямо утверждает, что преступление совершено в Херсоне – никаких оснований слушать его в Днепровском районном суде города Киева просто нет. Так что время, которое мы сейчас тратим – тратится зря.

И мы бы были и не против его тратить – только что бы наш клиент в это время находился под залогом, а не под стражей.

Дальше мы приступили к просмотру видео записей. Как быстро мы их посмотрим – загадка, ведь никто не знает точного их числа. Затем допрос потерпевших (родителей и «мужа» Катерины), потом допрос экспертов, а потом 38 свидетелей обвинения и от 10 до 100 свидетелей защиты (смотря по потребностям, ведь это свидетели, которые будут опровергать свидетелей обвинения, а мы ещё не знаем, что придется опровергать).

Так же хочу отметить, что защите особенно сложно из-за того, что мы действительно не знаем, кто же точно заказал Катерину Гандзюк. Есть догадки, есть сомнения. Но точно мы не знаем. А из-за этого выходит, что мы вынуждены рассматривать десятки версий, хотя заниматься этим должно было следствие.

Суд продолжается. Думаю, в этом году приговора точно не будет."