Освобождение Херсона в воспоминаниях жителей

13 марта 1944 г. Херсон был освобожден от немецко-фашистских оккупантов. Вот какие воспоминания ветеранов привел на своей странице в фейсбук Виталий Москаленко:

К.А.Сокирко:

 «День 13 марта 1944 года был солнечным. Город пуст. Улицы завалены остатками сожженных, взорванных зданий, засыпаны битым стеклом, обрывками изорванных книг, пухом, остатками выброшенных из квартир мебели, опутаны проводами разрушенных электролиний и линий связи. Мы подъехали к зданию, в котором до оккупации был исполком горсовета (сейчас художественный музей им. А.Шовкуненко по ул. Ленина,34) и у входа в здание прибили вывеску «Херсонский городской совет депутатов трудящихся», которую написали тут же на найденном листе фанеры, а на башне здания укрепили красный флаг.

 В ноябре-декабре 1943 года захватчики согнали оставшихся в городе мужчин, юношей, девушек в лагеря для принудительной отправки в Германию, а стариков, женщин и детей изгнали из города. Квартиры разграбили. В день освобождения из тайников, подвалов вышло около пятидесяти человек, где они скрывались, рискуя жизнью.В Херсон прибыли депутаты горсовета довоенного созыва, которым удалось остаться в живых. С их помощью создавались квартальные комитеты, велся учёт прибывших граждан, их расселение. Организовывались бригады по расчистке улиц, восстановлению разрушенного хозяйства города. В первые дни рабочие завода им. Петровского из старых деталей восстановили оставшийся неисправный локомобиль, который был использован для подачи воды в город. Хлеб выпекали в полуразрушенных литейных печах школы ФЗО завода им. Коминтерна. 13 декабря 1944 года из Ленинграда в Херсон прибыла делегация, которая привезла оборудование для лабораторий Херсонского сельскохозяйственного института, для консервного завода и электростанции 4 вагона проводов, 90 аккумуляторов, 6 электромоторов». В апреле 1944 года из Азербайджана пришёл эшелон с нефтепродуктами, с Урала – три эшелона леса. Стали поступать трактора, лошади, крупный рогатый скот, овцы, посевной материал".

Л. Соловьёв: 

«Отступавшие оккупанты заминировали город. Проходы только где надписи: «Проверено, мин нет» (за 5 месяцев сапёры обезвредили 1846 фугасных бомб, 12456 противотанковых и 1600 миномётных мин, включенных в систему минных полей – прим. автора). Уже 14 марта из Голой Пристани прибыла оперативная группа для восстановления морпорта в составе которой был и я. Вся территория порта была изрыта окопами, ходами сообщений. Существовавшее до войны деревянное ограждение территории порта полностью уничтожено. Склады и другие портовые здания либо разрушены, либо сожжены. Железнодорожные пути взорваны. Причальная линия по Днепру заминирована, а по берегу реки Кошевой взорвана и сожжена. В акватории порта, у яхт-клуба находилось много затопленных судов. Плавсредств в порту совершенно не было. Портовый элеватор, все причалы хотя и были подготовлены к взрыву, но остались целы. Электропровода в самый последний момент были перерезаны каким-то отчаянным смельчаком, оставшимся в городе после угона из него населения, под угрозой быть пойманным и расстрелянным. Имя этого смельчака осталось неизвестным»

И.М. Лаврентьев:

"На второй или третий день после освобождения города прогремел мощный взрыв – взлетел в воздух, заминированный немцами театр. К счастью, никто не пострадал. Предположительно – мина была с часовым механизмом.

 По ночам автотранспорт двигался с замаскированными фарами. Ожидались бомбежки немецкой авиации. Какая-то часть жителей пряталась от немцев в плавнях, другие в кучугурах. Понемногу люди стали возвращаться. Как только была образована Херсонская область, высадился десант, как тогда шутили, руководящих работников во главе с командиром партизанского объединения Федоровым. Он возглавил областной Комитет партии. Работы было не початый край. Деньги в то время ничего не стоили. Маленькая кучка махорки – 100 рублей. Люди умирали от дистрофии. Кормились, кто, чем мог. У кого было ружьё — охотой, рыболовные снасти — ловили рыбу. Зажаренный на костре суслик считался лакомством. Население было одето в поношенную военную форму. Кто не мог раздобыть кирзовые сапоги – обувался в постолы. Женщины «модничали» – шили из плащ-палаток юбки. Идёт — шелестит. Гнали самогон из чего попало. Девчата любили военных — как никак они были на довольствии. Много было горя, слёз, но были и радостные моменты. Все знали, что скоро войне конец".

фото со страниц В. Москаленко, А. Середа