Первым пациентом Николаевской больницы был херсонец – что и как лечили?

В Херсоне побывал николаевский хирург и благотворитель Сергей Смирный. Мы поговорили с ним о методах компрессионной терапии и о восстановлении после ожегов.

Компрессионная терапия: панацея или альтернатива? От каких проблем может она избавить и почему херсонская семья решилась испытать на себе новую методику в соседнем городе? Об этом – в раговоре с доктором Сергеем Смирным.

Тема пожаров, ожогов, человеческих страданий, неизгладимых последствий стала крайне актуальной в Украине в этом году. Взрывы на складах боеприпасов, пылающий детский лагерь под Одессой, ночное возгорание в жилом доме в Херсоне… Социальные службы безусловно спешат решить вопросы со своей стороны, но как справиться с памятью, которая остается в том числе и в виде рубцов? Здесь помогут только медики. Вопрос в том, что выбрать и хватит ли средств на дорогостоящую пластику?

Как оказалось, в ряде случаев можно обойтись без сбора средств: с 2004  года в нашем регионе успешно используется так называемая компрессионная терапия, позволяющая при минимуме средств достичь более чем ощутимого результата. Чтобы узнать об этой методике больше, мы пообщались с Сергеем Владимировичем Смирным, доктором отделения термической травмы и реконструктивной хирургии третьей городской больницы г. Николаева, воспользовавшись тем, что он посетил Херсон для общения с коллегами.

Корр.- Сергей Владимирович, у вашего ожогового отделения сложились тесные сотруднические связи с медучреждениями Херсона. И это не только обмен опытом. Более того, вы даже занимаетесь херсонским  пациентами. В этой связи вопрос: что такого есть у Николаевской горбольницы, чего нет пока у нас?

Смирный.-   Мы одними из первых в Украине стали производить компрессионный трикотаж, предназначенный для коррекции и консервативного лечения рубцов у пациентов любой возрастной группы. Однако процентов 90 – это детские заказы, к сожалению.

По меркам, которые мы снимаем с пациентов, изготавливается индивидуальный компрессионный трикотаж – специальная нательная одежда из гипоаллергенной эластичной ткани. Это может быть носочек, перчатка, рукав, рубашечка или полный комплект одежды — при обширных повреждениях. Она будет воздействовать на рубец давить, приводить к перестройке рубцовой ткани.

Физиологические аспекты такие: сосуды, питающие рубец, запустевают при давлении, он в этих обедненных условиях кровоснабжения светлеет, разглаживается, запустевает. И от 6 до 24 месяцев рубец даже исчезает. 

Все это есть у нас на сайте  http://lechenie-rubtsov-nikolaev.ru/rezultaty – можно посмотреть и убедиться. Есть богатые международные данные и рекомендации по ведению больных с послеожоговым рубцами. Я даже цитировал недавно на дне хирурга на конференции, что компрессионная терапия – это эффективный компонент  в общей системе ведения больных с рубцами. И этому есть множество подтверждений, исследований, благополучных пациентов – ведь компрессионной терапии уже около 45 лет.

КОМПРЕССИОННАЯ ТЕРАПИЯ: ИРЛАНДИЯ, США, ИСПАНИЯ, НИКОЛАЕВ (УКРАИНА)

Корр.- То есть это не ваше ноу-хау, а позаимствованный опыт? Расскажите, кто стал вашими учителями по части компрессионной терапии.

Смирный.- История компрессионной терапии началась в Ирландии в конце 70х. Там ученые медики предложили способ лечения ожоговых рубцов методом давления. Они это успешно использовали и используют по сей день. Но первыми за пределами страны поверили и подхватили этот опыт в США. Американские медики запатентовали как торговую марку Джобст, эта фирма и по сей день успешно занимается выпуском компрессионного трикотажа.

Правда, его цена довольно велика для нашего пациента. Так что мы стали выпускать аналогичную продукцию, ориентируясь уже на возможности наших  граждан. И делаем это с 2004 года. Пролечили уже около 2,5 тыс пациентов, пошили свыше 4 000 комплектов одежды, и последнее время спрос на этот трикотаж растет.

На Западе, скажу, компрессионный трикотаж сразу же надевают на больного и после ожогов, и после операций, как только немного заживут, окрепнут и будут устойчивыми к давлению ткани. Это позволяет в будущем – избежать образования рубцов и шрамов, остатков швов. И если у нас вы можете делать так называемые «трамвайные диагнозы» — по характеру шрамов и рубцов догадываться, какие травмы пережил человек, – то там дело обстоит иначе. Компрессионный трикотаж делает свое дело. Кстати, с его помощью борются даже с варикозом.

 МАЛЕНЬКИЙ ХЕРСОНЕЦ УСПЕШНО ПРОЛЕЧИЛ ГЕМАНГИОМУ В НИКОЛАЕВЕ

Корр.- То есть вы лечите не только послеожоговые рубцы?

Смирный. — Да. Вот уже несколько, почти пять, лет мы применяем метод компрессионной эластичной терапии при врожденных сосудистых мольформациях. Одно из тяжелых форм патологий сосудистой системы – сегментарные гемангиомы у деток,  сосудистые опухоли с доброкачественным характером, при которых повреждается вся рука или вся нога. Это представляет собой петли клубки новообразованных сосудиков, они просвечивают через кожу и придают специфический вид, увеличение конечности, любая травматизация приводит к сильному кровотечению, развиваются и анемии, и гнойные осложнения. 

Первые публикации по применению компрессионной терапии в работе с этими заболеваниями появились в 80 годы в Испании. А мы впервые применили эту методику впервые для маленького пациента из Херсона несколько лет назад. Эффект положительный, как в эстетическом так и в функциональном плане. Уже два года они к нам не обращались, но несколько лет.

 (результаты ношения компрессионного трикотажа — чуть более года

Корр.-  А бывает, что поздно или рано применять компрессионную терапию?

Смирный. — Скажу так: мы работаем по второму классу компрессии. К поверхности кожи прикладывается давление от 20 до 32 мм рт. ст. При быстро растущих контрактурах или рубцах кожа должна быть довольно окрепшей, чтобы ее не повреждала одежка, чтобы кожа над рубцами не расслаивалась.

То есть, иногда мы даем минимальную компрессию, чтобы кожа уже привыкала к давлению, чтобы потом, когда окрепнет, дать большую компрессию. Для этого шьем второй комплект.

А по поводу поздно рано – как правило даже после года-двух она дает свои результаты. Простой тест: если при давлении рубец белеет, то ему показана терапия. В нашей практике был случай, когда мы вместе с польскими коллегами надели на ребенка с ожогами лица маску спустя год, и это не было поздно, это дало хороший результат.

В любом случае подготовить, как я уже говорил, рубец к операции, компрессия поможет. Немного мудрости, гигиена, наблюдение врача – и все получится. Тем более от больного нужно просто носить и слушаться. Мы любим говорить: больной спит, а лечение идет, ее можно носит 23 часа в сутки и снимать лишь для гигиенических процедур и нанесения специальных кремов, гелей, эластомеров.

РУБЕЦ – ЭТО СТИЛЬ ЖИЗНИ. КОМПРЕССИЯ — ЛЕЧЕНИЕ ОТ РУБЦОВ ДАЖЕ ВО СНЕ

Корр.-  Есть ли противопоказания или проблемные моменты в ношении этого трикотажа?

Смирный. — Таких данных у нас нет. Ткань гипоаллергенна, опрелостей она не вызывает. Это специальная медицинская ткань, хорошо проводящая и тепло, и влагу. Главное – правильно носить и правильно стирать, не перегружать сверху синтетической теплой одеждой. Мы даем эти рекомендации, наблюдаем пациента. Первичный пациент осматривается каждый месяц.

Бывает, что люди неправильно одевают, пытаются подкорректировать сами – ушить, разрезать и ослабить компрессию. Этого делать нельзя. Лучше снять на час-два, дать телу отдохнуть во избежание появления отеков. Но еще лучше либо приехать на консультацию или прислать фото, чтобы мы посмотрели, что же происходит с кожей, с рубцом, с самим пациентом.

При правильном уходе комплект служит от 3 месяцев до полугода. Менять комплект нужно и для регулирования давления, чтобы он работал. 

Я много раз говорил и повторю еще: рубец – это стиль жизни. Борьба с рубцом — это работа нескольких месяцев, если не лет.

Корр.- Позволю себе радикально  сформулировать вопрос: так не проще ли, не быстрее ли сделать операцию – и все? Иными словами, собрать средства, отмучиться несколько часов на операции, потом неделю – под наблюдением и все. И не нужно будет носить компрессионный трикотаж годами?

Смирный. —  Часто люди ищут быстрых решений. Даже в хирургической среде бытует мнение, что лучше исправить скальпелем, один раз пережить операцию, которая длится несколько часов,  и все – человек избавлен от шрамов, увечий, проблем. Да и хирургу в копилку достижений  – операция будет лучше, чем рекомендация трикотажа: и показатель твоей активности, и в некоторых случаях доход.

Компрессионная терапия – процесс более длительный, но именно она показана тогда, когда операция невозможна – по состоянию здоровья или возраста. Нужна она и как подготовка к операции в работе со сложными старыми и грубыми рубцами. Кстати, и после операций, когда заживут раны, компрессионная терапия – далеко не лишнее средство, она позволяет быстрее рассосаться рубцам. А если сочетать ее со специальными кремами и правильно носить компрессионное белье – результат не заставит себя долго ждать.

У нас есть опыт, что мы исправляем негрубые контрактуры, деформации после ожогов – это будет дешевле, нежели пластика. Но есть те ситуации, когда без скальпеля не обойтись. Например, когда люди поздно обратились и рубец «старый» — мы можем лишь подготовить к операции, смягчить его.

У НАС НЕТ КОНКУРЕНТОВ, У НАС – КОЛЛЕГИ, С КОТОРЫМИ МЫ ВМЕСТЕ ВЕДЕМ ПАЦИЕНТА

Корр.-  То есть вы, образно говоря, не тянете одеяло на себя и не утверждаете, что компрессионная терапия – панацея? Это в некоторых случаях необходимое и достаточное средство, а в некоторых – лишь часть целого комплекса мероприятий по работе над сложными рубцами, либо подготовка к операции либо постоперационная составляющая? И сколько в среднем это стоит?

Смирный.- Да. При грубых контрактурах, особенно затрагивающих суставы, компрессионная терапия – это только начало. Мы снижаем активность рубцовой ткани, готовим их в проблемных зонах к оперативному лечению. И это делает более эффективными реконструктивные операции.
наш республиканский профессор Георгий Павлович Козинец в своих монографиях и выступлениях включает компрессионную терапию в первую линию консервативной реабилитации. Как я вам говорил: в зарубежных клиниках пациент выписывается из стационара в компрессионной одежке. 

А что касается цен, то судите сами, насколько они приемлемы. В целом, если обшивать с ног до головы (маска, рубашка, рейтузы, носки, перчатки) для 5-6 летнего ребенка один комплект выходит до 4 тыс гривен. Цена варьируется в зависимости от размера и масштабов решаемой задачи. Носочек-перчатка – около 600-400 грн. Рубашка – около 2000 грн. Сравните, что мировые производители носочек изготавливают за 50 евро.

 (результаты ношения компрессионной одежды — за 18 мес)

Корр.- Есть ли у вас конкуренты в Украине?

Смирный. — Конкурентов нет, есть товарищи, коллеги, с которыми мы общаемся, обмениваемся опытом и даже направляем друг ко другу пациентов. Во Львове это  при детском ожоговом отделении заведующий Савчин Василий Степанович поставил это дело на солидный уровень и покрывает потребности в регионе. Так что если к нам обращаются из Ужгорода или Хмельницкого – мы направляем к нему.
Изготавливали раньше трикоаж и в Донецке, сейчас сами понимаете…

В Херсоне мы сотрудничаем с херсонским ожоговым отделением, заведующий Сергей Юрьевич Волченко. И порой мы приезжаем к сложным пациентам для снятия мерок, порой они едут к нам в Николаев. Но как правило мы ведем пациентов вместе.

 Бываем каждые 2-3 месяца по приглашению и консультируем в других городах. Люди из других городов находят нас и тоже обращаются. Так что списываемся, созваниваемся:

Nicombus @ gmail . com

Результаты

0512 2390757

Отделение термической травмы, больница № 3, мкрн. Дубки, Николаев, с 9.00 до 16.00

Корр.- Спасибо за интересную беседу, Сергей Владимирович. Желаю всем вашим пациентам скорейшего и полного выздоровления.

Вот таким интересным опытом поделился с нами доктор Сергей Смирный. Я как автор — под большим впечатлением: сколько детишек без страха могут общаться со своими зоркими и не всегда терпимыми к чужим увечьям сверстниками благодаря тому, что доктора избавили их от уродливых шрамов.

Постараемся разузнать для вас больше по этой актуальной теме, возможно даже встретиться с пациентами, прошедшими такую терапию. Если методика компрессии так эффективна — о ней стоит знать больше, согласны?

беседу вела Алена Маляренко