Почему я кричу на своих детей?!

Почему женщина, которая любит своих детей, заботится о них и всячески оберегает, вдруг превращается в разъярённого монстра и делает то, после чего испытывает жуткое чувство вины? Откуда в нас эти осколки насилия? 

Почему будучи в здравом уме и твёрдой памяти, мы – в большинстве своём разумные, заботливые родители, – но стоит нам войти в состояние стресса, как крышу может снести, и мы начинаем делать те вещи, о которых потом сильно сожалеем? 

« Когда моему сыну было 4 года, он не хотел есть и долго сидел над тарелкой с кашей. Я завела его в ванную и вылила кашу ему на голову. Тогда я считала, что делаю совершенно правильные вещи. Прошло уже много лет, но эта история не отпускает меня. Я вспоминаю её с ужасом и невероятной жалостью к сыну. Бедный мой мальчик. В своём ли я уме была?… » (история приводится с разрешения) 

Сейчас, спустя много лет эта женщина способна признать, что выливать кашу на голову ребёнку – это безумие, и она испытывает чувство сострадания к сыну и вину за свой поступок. Но тогда, в тот момент, она была совершенно уверенна, что поступает правильно. в момент, когда “планка падает” , когда человек начинает совершать агрессивные действия со своими детьми и близкими, именно в этот момент он верит, что поступает правильно. 

Когда женщина кричит и лупит своего малыша, который не хочет идти в садик или только что упал и испачкал комбинезончик; когда орут и наказывают за двойки; когда избивают ремнём за непослушание – во все эти моменты люди верят, что поступают правильно. Есть те, которые и после рационализирует свои действия, объясняя, что избить ребёнка – был самый лучший выход. « Да и ничего страшного с ним не произошло, сам вывел и т.д. » Конечно, глубина семейного насилия бывает разная. Где-то детей жестоко наказывают за любой проступок, где-то достают эмоционально, постоянно высмеивая и унижая ребёнка, где-то мама и папа иногда срываются, орут и не справедливо наказывают, о чём потом жалеют. 

Цель же моей статьи объяснить, что происходит с человеком в этот момент и почему. для того, чтобы вы, столкнувшись с такой реакцией у себя, смогли её распознать и вовремя себя остановить. 

Начнём с того, что человек запоминает любой опыт, который с ним происходит. А травмирующий опыт, опыт эмоционального или физического насилия над нами, мы не просто запоминаем. Этот опыт расщепляет, меняет нашу личность. Мы помним, что над нами издевались, и свои ощущения беспомощной жертвы мы тоже помним. 
Через 72 часа после совершения над человеком насилия в его личности капсулизируется жертвенная часть, теперь в одной из частей себя он – Жертва. Но мы помним и насильника, человека, который совершал это с нами. Мы не просто его помним, а делаем слепок с него, его «резервную копию». Этот слепок теперь всегда будет храниться в нас. Станет одной из частей нашей идентичности, нашим «внутренним насильником». 

В другой части себя мы – Насильник. Люди, соприкасавшиеся в детстве с насилием, имеют в себе память о насилии и в момент стресса, в момент сходной ситуации, когда рядом оказывается беззащитное существо, жертва, могут повести себя как насильник, который совершил это с ними. 

Женщина, вылившая кашу на голову своему ребёнку, вспоминала, что в детстве, в яслях, куда её водили, это было обычной практикой. Она не помнит выливали ли ей кашу на голову, но помнит, что она это точно видела, а ещё как кашу лили за пазуху и в колготки. Когда в её жизни сложились похожие обстоятельства – вот она взрослая тётя, а рядом маленький ребёнок, отказывающееся есть кашу, она вдруг стала той самой Бабой Маней – нянечкой из яслей. Она стала ей. В ней проснулся её «внутренний насильник». И она проиграла сценарий из своего детства, став насильником для своего ребёнка. 

Мужчины, бьющие своих жён и детей, имели тяжёлый опыт насилия в детстве. Нет они не мстят за свои страдания. Они просто попадают в своего «внутреннего насильника», и в этот момент исходят только из этой части своей личности. Я недавно смотрела фильм «Список Шиндлера» (1993г). В нём рассказывается реальная история немецкого коммерсанта, который во время Второй мировой войны спасает тысячу двести евреев – мужчин, женщин и детей. 

Смотря ужасающие кадры этого фильма, я задавала себе вопрос: « Почему кто-то умудряется остаться человеком в этом всеобщем безумии? » Люди, у которых нет опыта насилия в детстве, не соблазняются на запах крови, стоны жертв в них не пробуждают внутреннего насильника. В них его просто нет. 

Вот здесь самое место вспомнить известную истину: « Насилие порождает только насилие. » Кто-то из нас переживал насилие в детстве, кто-то только эмоциональное, кто-то физическое, а кто-то и сексуальное. И тогда в нашем сердце хранятся осколки насилия, запечатлевшие весь ужас, произошедший с нами. В обстоятельствах, близких к исходным, эти осколки оживают и могут затуманить наш разум , – мы уже смотрим на мир и того, кто рядом с нами, не своими глазами, а глазами бабы мани или озлобленного отца или холодной, презрительной матери. 

Мы становимся тем человеком, который когда-то совершил это с нами. Не стоит. Не стоит клонировать насилие, передавать его как эстафетную палочку своему ребёнку, чтобы он передал своим детям. Слава богу сейчас современное общество поддерживает гуманное отношение к детям, всё меньше людей с пеной у рта будут отстаивать полезность физических мер или воспитывать младенцев по Споку. 

Сейчас принято разговаривать с детьми, учитывать их потребности, слышать своих детей. Мы всё больше напитываемся полезной информацией, становимся разумнее и добрее. Но то, чему мы научились в своей взрослой жизни и учимся сейчас – это только тонкая корочка над тёмной бездной бессознательного. Нет-нет, да и поднимут головы монстры, и взмахнёт Баба Маня мокрой тряпкой и вырвется мамино: « Ты что смерти моей хочешь?! » Всё записано, всё помнится, ничего не стереть. 
Но замечать в себе можно, отслеживать и дифференцировать, где я говорю, а где мама во мне или бабушка. И пусть будет больше своего. Доброго, настоящего, живого и любящего, уважающего себя и своих детей.