Владимир Гройсман: Вряд ли найдется год, в который жилось бы легче

Премьер-министр Украины Владимир Гройсман в своем предновогоднем интервью телеканалу "Украина" рассказал о том, какие пенсионные и медицинские изменения ждут украинцев, о новом подходе к ремонту дорог и о самой странной детали шпионского скандала в Кабмине, пишет Сегодня.

— Мы на пороге Нового года, это праздник родом из детства. Какие новогодние традиции были в вашей семье, когда вы были ребенком?

— Я думаю, что традиции были такими же, как и у всех украинцев. Самые особенные чувства, которые остались в моей душе, связаны с ощущением всей семьи, собравшейся вместе. Годы идут, и некоторых уже нет с нами. А Новый год – это, в первую очередь, семейный праздник. Мы всегда отмечали его в кругу семьи. Это несколько недель школьных каникул и удивительно сказочной атмосферы. Снег, елка, праздничный стол, друзья. Это то, что с детства остается с тобой на всю жизнь.

— Верили в Деда Мороза? Может, вспомните какой-то новогодний костюм или особенный подарок?

— Конечно, верили. Потому что он фактически всегда приходил. У нас был очень дружный дом. Всегда очень по-дружески соседи поздравляли друг друга. Был штатный Дед Мороз. И все было очень празднично. И подарки были, и в школе проходили разные мероприятия. Так что это был, действительно, сказочный период, который я вспоминаю с теплом. Думаю, как и большинство людей.

— А кем в 7 и 10 лет мечтал стать маленький Володя Гройсман?

— В 7 лет хотел быть самостоятельным. Это было для меня очень важно. И я рано пошел работать – слесарем на предприятие своего отца, когда мне было 14. То есть, я хотел быть независимым. Я всегда говорю, что в моей жизни, к моему сожалению, многие события произошли слишком рано. Но это судьба и то, как она складывается. Я рано потерял мать, рано пошел работать, рано женился, рано создал свою собственную семью. Рано начал заниматься предпринимательской деятельностью – в 95 году. Потом 10 лет работал в предпринимательстве. Потом стал одним из самых молодых мэров. То есть, все почему-то происходило очень-очень рано.

— А стать человеком, который руководит страной? Такие амбиции были?

— Нет, ни в коем случае. Не было таких целей. Я всегда говорю, что те, кто очень хотят получить какую-то должность, занять какое-то высокое положение – это все больные люди. Я хотел быть причастным к чему-то. Когда мне было 24 года, я смотрел на то, как темно, насколько разбитые дороги в моем микрорайоне Винницы и на то, что до этого никому нет дела. И я решил, что пойду баллотироваться в городской совет (а тогда была мажоритарная система) для того, чтобы решать проблемы людей, помогать людям. И, знаете, я думаю, что нам удалось много чего сделать. Пусть даже в небольшом районе одного из городов Украины. Желание стать причастным к чему-то, что создается, – это движущая сила.

— Но став премьером 1,5 года назад, вы объявили об амбициозных планах касательно капитального ремонта страны. А как мы все знаем, ремонт нельзя закончить, его можно только приостановить. И более того – ремонт часто обходится дороже и тянется дольше, чем обещает прораб.

— Капитальный ремонт страны – это то, что нам необходимо сделать. И степень необходимой реконструкции очень разная в разных областях. Я всегда привожу пример по ремонту дорог. Кстати, я всегда занимался дорогами. С 2006 года, когда был мэром, для меня это было приоритетом, потому что это важно для людей. И в стране тоже. Дороги были в ужасном состоянии. Все мы помним, что в 2014-2016 годах были большие проблемы с модернизацией страны, с деньгами и вообще с бюджетом. Но почему этим никто не занимался до этого – для меня так и остается загадкой. Вопрос с одной стороны очень сложный, а с другой – абсолютно очевидный.

На самом деле, очень важно начать менять ситуацию в стране. Как конституционно, так и в каждой отдельной сфере жизни. Потому что фактически с момента обретения независимости больших системных изменений не произошло. Именно поэтому страна все это время слабела.

Особенно катастрофическим было десятилетие с 2004 по 2014 год. Когда было столько возможностей… Экономика переживала период роста. И просто нужно было вместо популизма заниматься нормальной работой. Тогда в 2014 году Украина была бы очень сильной. Но мы слабели экономически, модернизация не происходила, коррупция углублялась, неэффективность усиливалась. И в последствии: проблемы в образовании, охране здоровья, государственном управлении, в судопроизводстве и многих других сферах. Ну, мы же живем и видим своими глазами, какие есть проблемы. Хотя потенциал колоссальный. И это означает, что это все можно изменить. Капитальный ремонт – обозначение подхода. Он говорит и о масштабности, и о глубине изменений, которые должны произойти.

— Но хотелось бы понимать какие-нибудь конкретные сроки, на которые можно будет ориентироваться. Чтобы понять, через какой промежуток времени можно спросить о том, что сделано. Сколько лет на это может понадобиться?

— Сейчас главный фокус – развитие национальной экономики, обогащение самой страны. И все то, что мы можем аккумулировать в бюджете страны, реинвестировать в людей. То есть, я считаю, что за 3-5 лет мы можем достичь достаточно серьезного уровня развития страны. С другой стороны, в 4 квартале мы сможем получить больше ожидаемых результатов, чем мы планируем на начало 2018 года. В принципе, понимание того, куда идти и что делать, как развивать ситуацию и какие проблемные точки нужно снимать – уже есть. И если раньше, когда я вступал в должность, это были намерения, то сейчас это глубоко убежденное понимание процессов.

— Вы уже затронули тему реконструкции дорог. В следующем году планируется выделение рекордного финансирования – 46 миллиардов гривен. Расскажите, вы лично ездите за рулем? Хотя бы время от времени?

— Не очень часто это случается. По работе я не могу ездить за рулем, а личного времени, которое я мог бы посвятить себе, у меня почти нет. Но не смотря на это, я очень люблю водить автомобиль. И дороги у нас в каком состоянии? Дороги тоже требуют капитальной реконструкции. Автомобильные магистрали – это часть глобальной инфраструктуры. И нам нужно быть конкурентоспособными. В этом году это будет почти 47 миллиардов и достаточно серьезные проекты.

В 2017 году я обещал, что мы откроем роботу сети Львов – Тернополь – Хмельницкий – Винница – Умань на Одессу – Николаев – Херсон. Это фактически от Балтики, западных границ страны, до  наших портов, юга страны. И эта работа будет проводиться уже с марта месяца. И на восток страны много дорог планируется.

Нынешняя наша реформа – новый Дорожный фонд. В 2018 году на местах будет в 3-4 раза больше средств. Ситуация с дорогами будет меняться. Украинцы имеют право ездить по хорошим дорогам, и я обещаю, что они будут ездить по хорошим дорогам.

— Есть традиционная претензия к тому, что вместе со снегом сходит асфальт. Есть ли гарантия, что за те 3-5 лет, в которые вы будете делать капитальный ремонт одних дорог, не развалятся другие?

— Сегодня я ставлю перед "Укравтодором" задачу по обследованию всех дорог, которые были сделаны в прошлый год. Все они должны иметь гарантию 3-5 лет, в зависимости от технологии, по которой ремонтировались. И мы будем требовать исправления дефектов от тех, кто делал эти дороги. Хотя есть и местные дороги, и там у нас меньше влияния. И там тоже может быть халтура. От халтурщиков мы никуда сейчас не денемся. Но обнаружить их и наказать – это наше задание №1.

Плюс, сейчас мы акцентируем свое внимание не только на строительстве дорог, но и на их безопасности. Потому что сначала мы чиним дороги, а потом по ним начинают летать на сумасшедшей скорости. И мы теряем по 8 человек каждый день. Это катастрофа! Сейчас мы предусматриваем примерно 5% от Дорожного фонда – около миллиарда [гривен] – на то, чтобы оборудовать перекрестки для кругового движения, переходы, освещение. Так, чтобы обеспечить безопасность украинских граждан. Это очень важно и это второй аспект, которому в 2018 году мы уделим большое внимание.

— Прораб капитального ремонта страны Владимир Гройсман умеет делать что-то по дому? Например, прибить полку, поклеить обои?

— Я этого не делаю, но я это умею делать. Мы все родом из детства, и я знаю, как разобрать и собрать мопед своими руками. Как отремонтировать поршневую систему мопеда или мотоцикл – это те навыки, которые остаются с тобой навсегда. Потому прибить полку куда проще, чем то, что я умею делать сам.

— Какой вы дома? Вы деспот или мягкий человек?

— На этот вопрос могут ответить только мои окружающие. Но я могу точно сказать, что я не деспот. Я люблю их и считаю, что каждый человек должен быть нормальным, спокойным и не конфликтным. Хотя я могу быть достаточно жестким. Но это не должно распространятся на обычных людей. Это может быть требовательность. Я могу быть очень требовательным к людям, с которыми я работаю, это правда. Но я разрешаю им быть требовательными ко мне. Если решение принято, оно должно быть реализовано. Я могу простить ошибку, если кто-то что-то где-то не досмотрел. Но подлость и безразличие я не прощу никогда. Для меня это принципиально.

— Мы все-таки про семью. И вы женаты уже 20 лет. Кто главный в семье – вы или ваша жена?

— Мы. Мы вместе. У нас нет разделения. У нас очень нормальные, человеческие отношения. И нет такого, что кто-то главнее. Я считаю, нам очень повезло, потому что у нас есть взаимное уважение, и доброе отношение, и чувства никуда не уходят. И это мы прививаем нашим детям.

— Вы воспитываете троих детей. Вы строгий отец?

— Я думаю, что если вы спросите у них, строгий ли я отец, они ответят "нет". Самое главное для меня, чтобы они были нормальными людьми. Больше мне ничего не нужно. Чтобы они были чуткими, не безразличными. Со всем остальным – профессией, образованием – пусть они определяются сами. Там, где я могу, я как отец помогу. Но я исповедую принцип "чужих детей не бывает". Я считаю, что наивысшая ценность – это дети.

— Семья очень важна в жизни каждого украинца. И сейчас, когда государство определило свой бюджет на 2018 год, украинцы определяют и свои семейные бюджеты. Конечно, растут пенсии, зарплаты, но одновременно растут и тарифы с ценами. Вы много встречаетесь с людьми. И они, наверное, жалуются вам на то, что жить тяжело. Что вы отвечаете обычно?

— Очень важно слышать и знать, чем живут люди. Поэтому каждый раз, когда я нахожусь в поездке, в коммандировке, я общаюсь с людьми, чтобы понять их мысли. Это опыт из моей работы мэром. Когда ты мэр, ты постоянно в контакте с людьми. Что такое город? Город – это люди. От рождения до преклонного возраста. Людям непросто, но если спросить, стало ли хуже за последние пару лет, оказывается, что нет. В принципе, если мы посмотрим на период независимости в целом, то мы вряд ли найдем год, в который жилось бы легче. Моя задача заключается в том, чтобы построить систему, при которой экономика будет сильной. Чтобы люди получали нормальную, пусть не заоблачную, но нормальную зарплату. Если кому-то нужна поддержка, ее нужно предоставить адресно. Чтобы стабилизировались цены, нужно производить больше продукции. Нам нужна модернизация, нам нужно создавать добавочную стоимость в Украине. И мы для этого закладываем конкретные инструменты, которые дадут свой результат. Немного терпения и веры – и все усилия дадут свой результат. По крайней мере, я искренен в своих намерениях и в своих действиях. Я вижу, что на этом пути Украина будет иметь успех.

— Спорные отзывы вызвала пенсионная реформа, утвержденная этой осенью. С одной стороны 9 миллионам пенсионеров разово подняли пенсию, с другой – будущим пенсионерам придется работать дольше, чтобы заработать свою пенсию. При этом в бюджет на 2018 год повышение пенсий не заложено. Но может ли быть так, что такая возможность появится?

— Мы изменили саму пенсионную систему. И я знал, что не каждый украинец будет доволен этим. Потому что те, кто больше работал, получал большую заработную плату, тот получил больший перерасчет пенсии. Мы разорвали уравниловку, которая была и делала всех тотально бедными, ведь это было неправильно. С другой стороны, мы понимаем, что шахтер, который работал под землей постоянно, который имел ужасные условия труда, и получал высокую зарплату, теперь получает большую пенсию. Но это не повод говорить, что тот, кто работал в колхозе, имея большой стаж, но мизерную зарплату, не может получить повышение пенсии. И потому мы создали систему постоянного повышения пенсий, а не один раз, в качестве подачки, как это делали политики. Мы закладываем автоматическую норму повышения, которая будет учитывать в себя 50% роста минимальной зарплаты и 50% роста инфляции. Эти два показателя будут постоянно коррелировать и обеспечивать постоянное автоматическое повышение пенсии. Но в 2019 году те, кто имеют большой стаж, но маленькую зарплату, работали за маленькие деньги, обязательно получат повышение пенсии. И самое главное то, что новая система – устойчива. Пенсии на будущее будут. И неправда, что нужно работать больше. В 60 лет ты можешь выйти на пенсию, если ты проработал 25 лет.

— Но через 10 лет это уже будет 35 лет.

— Если мы говорим о продуктивности и о том, что человек зарабатывает себе на пенсию, то мы рассчитываем, сколько ему нужно проработать, чтобы получить эту самую пенсию. Но если человек не может работать, он будет получать социальную помощь от государства. Никто не останется наедине со своими проблемами. Просто будет два вида социальной помощи: для тех, кто всю жизнь тяжело работал и платил взносы в Пенсионный фонд, – больше, а для тех, кто работал меньше и не платил, – помощь будет меньше.

— Еще одна реформа, которая вызывает опасения у украинцев, – медицинская. Известно, что в следующем году будет работать только первый этап, когда украинцы могут заключить договор с семейными врачами. Но мы знаем, что для каждого врача за каждого пациента бюджет предусматривает всего 370 гривен в год. Это очень мало.

— В принципе это так. Но речь идет об оплате за людей, которые будут приписаны к этому участку, а их должно быть не меньше 2 тысяч. Если вы умножите 2 тысячи на 370, то вы увидите, что заработная плата за год будет достаточно высокой. Мы считали, что семейный врач может получать от 4 до 8 тысяч гривен. Но это только начало.

Вы затронули очень важную, но сложную тему. Я думаю, что ее все обходили стороной много лет. Политики нарезали себе собственные отдельные участки интересов. Кто-то занимался закупкой лекарств, кто-то – оборудования, неизвестно по каким ценам. Это было не создание системы здравоохранения, а паразитирование на ней.

Вот мы недавно открыли Охматдет. Я приехал туда 12 месяцев назад, посмотрел на этот символ ужасной коррупции и неэффективности. Когда на больницу выделено огромное количество денег, а она развалена, не достроена, средств нет, документации нет, онкобольные дети не могут найти спасения. И вот год мы этим вопросом занимались. Что мы имеем на данный момент? В первую очередь – 26 тысяч квадратных метров площади. Все строительные работы закончены. Купили компьютерный томограф, МРТ, современное оборудование для УЗИ, и множество другого оборудования. В том числе и линейный ускоритель, который будет локализовать недоброкачественные образования, если, не дай Бог, у ребенка такое появится. И таких "Охматдетов" по Украине множество. Я хочу в следующем году максимально их достроить и сдать в эксплуатацию. Это перинатальные центры для рождения деток, хирургические корпуса, корпуса клинических больниц, которые просто не достроены. Это нужно достроить, и мы это сделаем.

Вторая позиция. В январе-феврале мы откроем 13 новых центров кардио-сосудистой хирургии, которые мы построили в 2017 году. В 2018 году я хочу построить еще не меньше 13. Для того, чтобы людям делали все необходимые манипуляции с сердечно-сосудистой системой, и чтобы у нас люди не умирали от инфарктов и инсультов. 64% людей умирают именно от этого. За границей – в 2-3 раза меньше. Не было доступности, и мы эту доступность сделаем. Мы расширяем программу "Бесплатные лекарства". Когда я начинал эту программу, на меня смотрели скептично. Но на сегодняшний день выписано 13 миллионов рецептов. Это 13 миллионов контактов, при которых хронически больные получали бесплатно лекарства. И я считаю, что мы увидим, как уменьшится смертность от этих болезней в 2018-2019 году. И это самое главное задание. Ну и изменение системы финансирования. Нужно финансировать не стены больниц, а здоровье украинцев. И новая система предусматривает это.

— Давайте коротко резюмируем, чего ожидать украинцам в следующем году в плане медицины. Первые полгода все будет, как раньше, и начнутся все эти изменения с семейными врачами только со второго полугодия. Финансирование начнет поступать через Национальную службу здоровья.

— Никакого негатива украинским гражданам эти изменения не принесут. Ситуация может только улучшаться. Ухудшаться она не будет. Для этого просто нет причин. За медуслуги будет платить государство. Но платить оно будет не за стены или койку, а за конкретного гражданина, которому предоставили конкретную помощь. Для людей это не может быть негативом. Но дальше нам нужно перестроить больницы, создать систему обновления оборудования. Мы хотим серьезно заняться экстренной помощью.

К слову, сейчас мы вместе с министром внутренних дел, согласно нашему правительственному решению, хотим основать серьезную спасительно-поисковую систему, в том числе с санавиацией. Я думаю, это реально. Мы ведем переговоры с "Аэробусом", "Еврокоптером" для того, чтобы сделать базы серьезной, крепкой авиации и спасать людям жизни. То есть планов очень много и все они нам под силу.

— Недавно в Кабмине произошел "шпионский" скандал. Когда задержали вашего переводчика, который, по подозрениям СБУ, работал на российские спецслужбы. Он работал с вами во время встречи с британским премьером, американским вице-президентом. Его вели последние полгода. И вы знали про эти подозрения в адрес Станислава Ежова. Какие выводы вы сделали сейчас?

— Мы с СБУ полгода искали, кто конкретно из аппарата секретариата этим занимался, и буквально за несколько недель до этого (задержания – Ред.) мы уже знали. И потом было задержание, ведь он хотел покинуть территорию Украины, судя по оперативной информации СБУ. Он неофициальный переводчик, он занимался протокольными мероприятиями. И у него не было доступа к какой-то специальной закрытой информации с ограниченным доступом. Это официальные переговоры и то, что снимают СМИ, то, что доступно всем, и где нет каких-то секретов.

А что касается выявления… Я считаю, что таких экземпляров у нас – не один.

— И в Кабмине?

— Да в разных службах. Просто этого мне удалось выявить. Он же работал у нас с 2004 или 2002 года. Он работал в нашем посольстве в США, он кадровый дипломат, работал в Министерстве иностранных дел, в Администрации президента, был переводчиком Ющенко.

— То есть, вам давали надежного человека…

— Он имеет послужной список. И ты никогда не знаешь, когда человек предаст свою страну. Ты же не можешь знать, что происходит у него в голове: насколько он меркантильный, ненавидящий или же зависимый. Именно поэтому и должна работать контрразведка – чтобы выявлять таких людей.

Но самое странное не это. Самое странное в том, что когда мы 6 месяцев проводили специальные мероприятия, нигде не было утечки. Кстати, за это я благодарен СБУ и контрразведке – за внимательность и четкую работу. Но почему его выводили через центральный вход Кабинета министров, под камерами – это для меня очень странно. Потому что спецмашина находилась на заднем дворе и ничего не предвещало того, что его выведут громко и на весь мир. Я считаю, что это вопрос, над которым стоит подумать. Мне даже кто-то сказал, что это под меня хотели подложить взрывчатку и устроить взрыв в моей карьере, ударить по репутации. Но я думаю, что такими вещами мою суть и репутацию невозможно изменить.

— Но переводчик у вас уже другой…

— Переводчиков было и есть множество. Минимум трое, они работают посменно. И они всегда есть и будут, и это очевидно. Потому что люди говорят на разных языках и нужно, чтобы кто-то очень аккуратно и четко переводил.

— Кто же под вас так хотел подкопать? Чтобы так политически срежиссировать, нужно иметь рычаги…

— Трудно сказать. Можно только предполагать. Но это и не имеет значения. По сути, хотели подкопать под Украину. Но Украина непобедима. И устраивать подкопы под государство невозможно. Потому я думаю, что просто нужно усиливать подразделения контрразведки. Мы находимся в состоянии войны, которую ведет против нас Россия. Эта война приносит человеческие потери и при этом имеет признаки гибридности, когда применяются все возможные меры. А, кроме того, до 2014 года руководитель СБУ, руководитель Министерства обороны, других спецподразделений, были зависимы от россиян или даже были гражданами России. То есть они служили не Украине, наверное. И было много тех, кто был заинтересован, чтобы Украина была слабой. И нам нужно это категорично опровергнуть. Чтобы Украина стала сильной и развитой и заняла то место, которое должна занять большая 45-миллионная нация.